Самое мерзкое в истории с делом "Сети" - это "прогрессивная общественность", возмущенная приговором. Там самая общественность, которая в 2000-е и 2010-е дружно аплодировала гэбухе, фабриковавшей такие же "террористические" процессы над русскими националистами. Люди, сегодня вдруг озаботившиеся "правом", тогда в восторге кричали "давай еще". И кстати и сейчас кричат, достаточно вспомнить восторг Кашина, с которым он встретил назначение генпрокурором Краснова - мастера лепить такие фейковые "группировки террористов".
Чтобы не быть голословным, приведу один пример - дело Михаила Клевачева и Владимира Власова, которых при полной поддержке "прогрессивной общественности" приговорили к 18 годам заключения несмотря на оправдание коллегией присяжных, установление фактов применения к обвиняемым пыток, угроз их семьям со стороны следствия и т.п.
Из последнего слова Владимира Власова на суде:
"МВД, состоящее из кучи управлений и департаментов, пошло по самому простому пути - распечатки звонков почему-то только одной сотовой компании. И если посмотреть эту распечатку на первых страницах тома #4 в то злополучное утро (12 июня 2005 года - день подрыва поезда Грозный-Москва.-Ъ), то видно, что многие номера вообще не зарегистрированы, а многие зарегистрированы на подставных лиц. А взяли меня и Клевачева как более или менее подходящих честно зарегистрированных абонентов",- сказал подсудимый.
"Пока мой адвокат Прилепский добивался встречи со мной, следователи мне говорили, что в поезде сотни трупов (на самом деле легкие травмы получили девять пассажиров.-Ъ), чеченцы жаждут кровной мести и уже охотятся за моими родственниками и поэтому я должен признаться в преступлении, иначе они не смогут меня защитить,- отметил Владимир Власов.- Мне ежедневно повторяли, что оправдать даже невиновных людей, оказавшихся в таком положении, невозможно - ты, парень, отсюда уже не выйдешь".
В заключение господин Власов сказал: "Наше уголовное дело - это 24 тома совершенно не связанных между собой фактов, из которых никак не вытекает, что мы с Клевачевым изготовили эту взрывчатку и подорвали поезд". "Даже проведенные экспертизы этого не утверждают",- добавил он.
Подробнее о фабрикации дела Клевачева и Власова:
https://www.politzeky.ru/drugie-dela/7847/delo-o-podryve-poezda-groznyj-moskva
http://help-zk.narod.ru/gorimov.htm
http://www.specnaz.ru/article/?1071&
Интервью одной из присяжных "Русскому репортеру":
" «...Судья Татьяна Анатольевна Романова вела себя с нами как мама. Но за три месяца процесса из коллегии присяжных под разными предлогами были выведены четыре человека. Те, кто задавал слишком много неудобных вопросов. Это стало происходить после того, как судья и прокурор почувствовали, что присяжные прокуратуре не верят. Ведь у них все клеилось: подсудимым «шили» терроризм — мол, это месть. Поезд взорвали в Серебряных Прудах 12 июня 2005 года — через 10 лет после событий в Буденновске — для чего в домашних условиях изготовили взрывное устройство. Но в какой то момент мы поняли, что доказательств нет. Когда нам дали послушать запись телефонного разговора из квартиры одного из обвиняемых, присяжные хором спросили: «Было ли разрешение на прослушку телефона?» На самом деле санкции не было. Но судья сказала нам так: «Было — не было, я все беру на себя». С этого момента мы окончательно перестали ей верить.
Наша старшина, женщина, была подставная от прокуратуры. Она сама вызвалась быть старшей. И с самого начала пыталась нам внушить, что если мы признаем обвиняемых невиновными, этот ответ не примут.
Перед самым вердиктом был такой эпизод. Мы стояли в суде у кассы за деньгами. Подошла судья (по закону судье запрещено общаться с присяжными вне зала суда — «РР») . «Вы не обижайтесь, если что — я ведь сделала все, чтобы вам было комфортно и удобно». Я ей сказала: «Татьяна Анатольевна, мы только что о вас говорили. Видимо, не один шрам у вас на сердце остается после таких вот дел». Она на меня посмотрела, ухмыльнулась и говорит: «Да, остается, но знаете, если вы сейчас вынесете оправдательный приговор, меня за это накажут. Но я имею право сейчас же его отменить. Подсудимые - не те люди, за которых себя выдают. Вы уж меня не подведите. Вы же понимаете, сколько на вас государство денег потратило»
Это говорила судья, которая каждый день твердила нам, что не имеет права с нами общаться. Я была так ошарашена, что опустила глаза, схватила шапку и побежала вниз. Когда мы вынесли вердикт «невиновны», старшина отказалась его подписывать. А когда судья прочла, то просто позеленела на глазах и говорит : «Неправильно заполнено». Мы пошли в совещательную комнату — переписывать. Тут зашла девушка-секретарь и передала старшине записку. Та прочитала и вышла из комнаты. Мы сидим, ждем. Наконец я не выдержала, взяла чайник и пошла, вроде как в туалет А она там — разговаривает по сотовому (пользоваться мобильным телефоном в ходе процесса присяжным запрещено — «РР»). Увидела меня, выскочила на лестничную клетку. Спустя некоторое время пришла к нам и говорит : «У меня несчастье, умерла свекровь». Стало понятно, что в процессе она больше участвовать не будет. У нас к этому времени оставался всего один запасной присяжный. После этого судья, под предлогом, что время позднее, и обвиняемых уже нужно везти в СИЗО, предложила запечатать документ в конверт, собраться завтра, выбрать нового старшину и исправить ошибки. Мы и представить себе не могли, что она сможет так просто нас обыграть : на следующий день прокурор заявил ходатайство
об отводе двух присяжных. Одной — за то, что она как будто бы общалась по телефону, второй — за общение с адвокатами: якобы он, прокурор, сам лично стоял на улице и все видел. И усмотрел в этом давление на присяжных. Этого оказалось достаточно. Судья ходатайство удовлетворила. И так как у нас к этому времени больше не осталось запасных, коллегия была распущена. «Это что, суд присяжных?" — в сердцах сказала я Романовой. Да никакого суда нет — это все пыль в глаза. О нас просто вытерли ноги. Вы же знаете, мы ни в чем не виноваты...»"
